О нас и фамилии «Морозов»
Ранее мы мало интересовались своей родословной, особенно, с дорево-люционных лет. Был известный тезис, что настоящая история, пере-вернувшая мир, начинается с «Великого Октября». Так ли это? Разлом судеб, вызванный событиями 1917 года, прослеживается на наших предках, жизни регионов в целом. Сегодня мы увидели в истории неразрывную связь времен, преемственность поколений, и даже, фамилий. Мы видим связь истории старообрядческой Гуслицы и фабричного Никольского. Фамилия моих предков-староверов оказалась связанной с фамилией известных фабрикантов-старообрядцев Морозовых.
В рамках исторической версии мы находим их производственные, старообрядческие, купеческие и др. связи. По оценки доктора исторических наук И. В. Поткиной, морозовские мануфактуры, где трудились мои предки, по своей эффективности лидировали среди текстильных предприятий Центрально-промышленного района. Их деятельность вызывает интерес историков, экономистов, простых людей. У нас особенно известны имена Саввы Васильевича, Тимофея Саввича, Викулы Елисеевича, Марии Федо-ровны Морозовых, Саввы Тимофеевича Морозова и сыновей Викулы Елисеевича Морозова — Алексея, Ивана и Сергея. Современники вспоми-нали удивительного человека — Савву Тимофеевича — как прогрессивного руководителя, пользовавшегося уважением руководства и рабочих. О другом Морозове бытовой писатель Д. А. Покровский писал: «Викула Елисеевич из всех Морозовых выделялся гуманностью к фабричным, служащим и всем, с ним и его фирмой дела имеющим». Добрый след оставили и его сыновья. Как пишет известный краевед А. А. Бирюкова, Алексей Викулович Морозов /1857–1934/, встав в 1894 г. во главе «Товарищества мануфактур Викула Морозова с сыновьями в местечке Никольском», расширил и модер-низировал мануфактуру, построил богодельню, поддерживал деятельность фабричного училища, библиотеки, улучшил быт рабочих. На основе его коллекции был создан национальный музей керамики и фарфора в Кусково. Иван Викулович Морозов /1865–1933/, стал кандидатом правоведения, продолжал лучшие традиции Морозовых, создал несколько социальных объектов в Никольском, организовал футбольную команду и построил стадион.
Для истории города Орехово-Зуево характерна деятельность двух ветвей продолжателей дела Саввы Васильевича Морозова: «Тимофеевичей» и «Викуловичей», но объективно, их деятельность связана и с другими ветвями Морозовых — богородскими «Захаровичами» и тверскими «Абра-мовичами». Мы чтим память о знаменитой Морозовской стачке 1885 года. Перечитывая книгу нашего известного земляка В. А. Бахревского «Моро-зовская стачка», видим жестокую эксплуатацию рабочих, непомерные штрафы, упрямство и неуступчивость хозяина мануфактуры Тимофея Саввича Морозова, которые привели к стихийному взрыву, поставившего перед властью и политические вопросы. Солидарные экономические и социальные требования бастующих подвинули фабрикантов и прави-тельство к новой трансформации взаимоотношений с рабочими. Во Дворе Стачки центра города находится прах одного из руководителей выступления рабочих П. А. Моисеенко, других видных деятелей революционного движе-ния. В Орехово-Зуево приезжал В. И. Ульянов-Ленин, ряд руководителей советского государства. И это тоже в памятной летописи Орехово-Зуева.
Фабриканты-старообрядцы Морозовы как предприниматели, меценаты и благотворители оставили глубокий след в жизни города. В начале ХХ века Морозовы много сделали для улучшения быта работающих, были построены новые казармы, улучшились условия труда работающих, у жителей разви-вался интерес к культурной и спортивной жизни.
Савва Тимофеевич Морозов, известный фабрикант, меценат и благотворитель, внук основателя мануфактуры Саввы Васильевича
В конце ХVIII века в селе Зуево, на левом берегу реки Клязьмы, где начиналось морозовское предпринимательство, было всего несколько десят-ков дворов. Краевед А. А. Бирюкова в своей книге «Известное и неизвестное Орехово-Зуево» указывает, что в 1873 году здесь было 132 двора. В конце ХIХ века фабриканты Морозовы из маленького неприметного местечка Никольское на правом берегу Клязьмы сделали местный Манчестер. В 1897 году здесь проживало свыше 25 тысяч человек, в 1914 году — более 38 тысяч жителей. Много сил в модернизацию производства вложили Тимофей Саввич, Савва Тимофеевич Морозовы и «Викуловичи». Так, мануфактура «Тимофеевичей» за 10 лет с конца ХIХ в. вложила в покупку нового оборудования свыше 7,5 млн. рублей. К 1896 г. капитал «Тимофеевичей» составлял 17 млн. рублей, «Викуловичей» — 10 млн. рублей, Богородско-Глуховской мануфактуры «Захаровичей» — 16 млн. рублей, Тверской мануфактуры «Абрамовичей» — 10 млн. рублей. Текстильные мануфактуры выпускали лучшую продукцию в стране, экспортировали ткани за рубеж, участвовали в международных выставках. Например, в 1890 г. на Всемирной выставке во Франции «Товарищество мануфактур Викула Морозова с сыновьями в местечке Никольском»» получило одну из главных наград за высокое качества тканей. Много высоких наград имели мануфактуры «Тимофеевичей» и других Морозовых. Фабриканты последовательно решали социальные и бытовые вопросы работников. Известно, что Савва Тимофеевич Морозов направлял сотни тысяч рублей на социальные реформы и сам контролировал их выполнение. Морозовы уменьшили рабочий день с 12-ти до 9–10-ти часов. К концу века при Никольской мануфактуре «Тимофеевичей» была построена 31 добротная казарма, при викуловских фабриках — 11 казарм.
Викула Елисеевич Морозов, один из основателей своей текстильной мануфактуры в местечке Никольском, внук Саввы Васильевича, родоначальника династии фабрикантов. Известен благотворительной деятельностью
Надо отметить роль Марии Федоровны, матери Саввы Тимофеевича, в развитии производства, налаживании быта рабочих, благотворительности и меценатстве в местечке Никольском. Ее родственники — купцы-старо-обрядцы Симоновы и Солдатенковы — исторически были тесно связаны с селениями нашей Гуслицы. Они проживали в Москве, в своих домах на Таганке, рядом с домом моей прабабушки. Голос Марии Федоровны Морозовой был главным в делах морозовских фабрик. У нее был высокий авторитет среди руководителей и пайщиков мануфактуры. Если у нас произ-водственные здания «Тимофеевичей» большей частью находились по одну сторону железной дороги, то жилые казармы — по другую. Как пишет краевед А. А. Бирюкова в книге «Никольское — вотчина Морозовых», на 9-й и 10-й земельных полосах, в местечке Крутое находились строения «Викуловичей», в т. ч. казарма «6-я служащая». В ней жили мои Морозовы. Они являлись коренными жителями города и тесно связаны с текстилем. Некоторые из них работали на морозовских фабриках до революций 1917 года и на текстильном комбинате в советское время, занимали руководящие посты на производстве, отличились в науке, образова- нии, общественной жизни. Мои Морозовы породнились с Игнатовыми, Куровыми, Семченковыми, Бармашинами, Илюхиными, Киселевыми, Комиссаровыми, Гребеньковыми, Большаковыми, Коньковыми и другими фамилиями. Семьи жили дружно, старались помогать друг другу. Доверие и уважение, труд и культура ставились во главу угла.
В кругу родственников Морозовых. Сидят: первая справа — А. К. Морозова, второй — А. В. Морозов, третья — Е. А. Морозова; стоят: первый слева — Р. В. Морозов, четвертый — А. С. Морозов, шестой — И. В. Морозов. 1960-е гг.
Вместе Морозовы, Куровы, Семченковы, Бармашины. 1960-е гг.
Меня всегда интересовал вопрос: откуда мы, что означает наша фамилия? Известно, что Морозовы — древнейший русский род. Он сохранял положение одной из знатнейших фамилий, входивших в высший слой московской аристократии. Представители рода Морозовых занимали команд-ные позиции в государстве и при дворе. Морозовы состояли в непосред-ственном окружении государей, являлись крупнейшими земельными магна-тами, известными купцами и фабрикантами. В их среде — признанные ученые, известные политики, яркие представители литературы и искусства. Носители этой фамилии по праву могут гордиться своими предками, оставившими яркий след в истории страны. Замечательная и благозвучная фамилия «Морозов» входит в десятку самых распространенных. Она встречается не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами: в США, Израиле, Польше, Украине, Белоруссии и других странах ближнего и дальнего зарубежья.
Старинный род Морозовых известен с ХIV века. Исторические источ-ники сохранили память о Морозовых — представителях древнего русского боярского рода и династии крупных промышленников и предпринимателей. Продвижение бояр Морозовых по служебной лестнице, накопление матери-альных богатств, личная свобода, а порой даже жизнь зависели от воли монарха. В свою очередь Морозовы всячески поддерживали развитие начал неограниченного самодержавия в Московском государстве. Политическая судьба их является характерным примером приспособления старомосковс-кого боярства к новым порядкам нарождавшегося абсолютизма. Оно заключалось в отказе от каких-либо политических притязаний в обмен на сохранение феодальных привилегий. Вместе с тем, отдельные предста-вители государева двора имели возможность влиять на решение госу-дарственных вопросов при помощи фаворитизма и придворных интриг.
Основателем старинного рода Морозовых принято считать Ивана Семеновича Мороза, жившего в середине ХIV в. Он был представителем старомосковского боярского рода и занимал весомые позиции на службе при великокняжеском дворе в период правления Ивана Калиты. Из его сыновей наиболее известны Лев Иванович, служивший боярином у великого князя Владимирского Дмитрия Донского и погибший в Куликовской битве в 1380 г., а также сын Михаил, посланный в 1382 г. в Тверь для важных переговоров с митрополитом Киприаном. Потомки основателя дворянского рода Морозовых также продолжали занимать высокие посты в княжестве, участвовали в походах русских войск на Вятскую землю, в русско-литовских и русско-польских войнах и даже возглавляли Боярскую Думу. В отсутствии царя Ивана Грозного они входили в состав Комиссии по управлению Москвой. Знатность фамилии «Морозов» подтверждена наличием родового герба, внесенного в Общий гербовник дворянских дворов Всероссийской Империи. В него внесен, например, герб рода Морозовых-Тучковых, который хранится в государственном историко-архитектурном и художественном музее г. Углича.
Герб Морозовых-Тучковых
В XV–ХVI веках фамилию Морозов носили бояре Григорий Васильевич Поплева Морозов, от которого пошел род Морозовых-Поплевиных, Семен Иванович Брюхо Морозов, давший начало фамилии Брюховых-Морозовых и многие другие. Фамилия Морозов встречается и среди военной знати. В 1591 г. во время отражения набега крымского хана Казы-Гирея В. П. Моро-зов служил головой и есаулом в царском полку, затем командовал полками в походах на Лжедмитрия I и Ивана Болотникова. Василий Петрович Морозов принял активное участие в освободительной борьбе против польских и шведских интервентов. Как военачальник, он сыграл видную роль в ополчении К. Минина и Д. Пожарского. Последней крупной ратной победой боярина стала успешная оборона Пскова от шведов в 1616 г., не в последнюю очередь, поспособствовавшая заключению известного Столбовского мира. Однако впоследствии потомки рода В. П. Морозова не унаследовали его тяги к военному делу, и если брали в руки оружие, то лишь по случаю парадов и прочих торжественных церемоний.
В ХVII веке за фамилией Морозов закрепилась определенная семейная «специализация» в выполнении придворных и государственных поручений. Так, в молодости Морозовы обычно начинали свою служебную карьеру «комнатными стольниками», т. е. относились к числу близких приятелей и доверенных лиц юного монарха. Им, в частности, доверялась обязанность «наряжать вина» на торжественных обедах, устраивавшихся во Дворце. И. В. и М. И. Морозовы в разное время служили «рындами» /оруженосцами-телохранителями/ во время парадных выходов российских правителей. В более зрелом возрасте отпрысков изучаемой фамилии ожидали «семейные» приказы и воеводства. Их прерогативой являлось руководство Владимирским судным приказом, разбиравшим дела московского боярства. В. П. Морозов руководил этим ведомством с 1629 по 1631 годы. В 1634–1637 гг. и в 1645–1648 гг. во главе Владимирского судного приказа стоял уже Иван Васильевич Морозов. Много лет спустя в 1674–1676 гг. родовое место занимал его сын Михаил. Конечно, Морозовы руководили и другими приказами. Боярин Борис Иванович Морозов, например, в 1645–1648 гг. стоял во главе сразу нескольких ключевых ведомств: Большой Казны, Новой Чети, Аптекарского, Иноземного и Стрелецкого приказов. Но Владимирский судный приказ, тем не менее, всегда оставался своеобразной «вотчиной» рода.
В провинции за семейством Морозовых были закреплены «свои города». К их числу относились такие крупные торгово-ремесленные центры, как Казань и Новгород. В. П. Морозов служил воеводой в Казани еще при Василии Шуйском в 1609–1611 гг., а при Михаиле Романове в 1627–1628 гг. Его сын Иван управлял волжским городом с 1636 по 1638 г., в 1649–1651 гг. там находился Глеб Иванович Морозов. Пользуясь служебным положением, он помогал брату Борису вести торговлю хлебом по Великому Волжскому пути, обеспечивая охрану его караванов, как от разбойников, так и от излишне ретивых чиновников на таможнях. В Новгороде воеводами были Глеб Иванович /1642–1645/ и Михаил Иванович /1670–1671/ Морозовы. Несомненно, они помнили о своих старинных родовых связях с берегами Волхова. Новгородское наместничество считалось привилегией Морозовых еще со времен Ивана III. В XVII же столетии через Новгород, как и через Казань можно было успешно вести торговые дела, завязывая контакты с местными купцами и иностранными негоциантами. Из других бывших «стольных» городов можно назвать присоединенный Киев, где в 1677 г. на воеводстве находился М. И. Морозов.
Представителям рода поручалось также руководство воспитанием царских детей. Боярин Борис Иванович Морозов, как известно, был «дядькой» царевича Алексея Михайловича, а его брат следил за воспитанием другого сына Михаила Романова — Ивана. Морозовы входили в состав Боярской Думы. Впоследствии некоторые представители рода были тесно связаны со старообрядческим сообществом. Находясь в атмосфере посто-янных придворных интриг, Морозовы часто конфликтовали с представи-телями других феодальных кланов. Так, бесконечные местнические тяжбы В. П. Морозова, особенно с И. Б. Черкасским и Д. Т. Трубецким, бросали тень на фамилию в целом. В середине столетия Черкасские, Романовы, Шереметьевы и др. оказались в группировке, соперничавшей с Морозовыми в борьбе за командные позиции в государстве и при дворе. В такой ситуации единственным условием стабильного положения членов семейства в правя-щих верхах оказалась личная поддержка со стороны царя. Государева милость неоднократно спасала их от ареста или даже гибели.
В период опричного террора Ивана Грозного некоторые представители рода Морозовых бесследно исчезли или растеряли часть владений своих предков. Однако, все же в 1638 г. им принадлежало в общей сложности около 1249 дворов. К середине столетия эта цифра увеличилась почти в 10 раз и достигла 12 129 дворов. Таким образом, за короткий отрезок времени Морозовы сумели войти в число крупнейших земельных магнатов, наряду с Романовыми, Шереметьевыми и др. Отличительной чертой положения рода Морозовых в XVII в. можно назвать большую, чем у других знатных фамилий, зависимость от правившей в России династии Романовых. Основная часть владений, принадлежавших семейству, состояла из выслу-женных или купленных вотчин. Причем около 80 % всех дворов сосредоточил в своих руках боярин Б. И. Морозов — царский любимец, фактически правивший страной в 1645–1648 гг.
Исторические источники свидетельствуют о том, что среди Морозовых были богатые земельные собственники. Так, исторические документы повествуют о том, что 12 апреля 1647 года тот же боярин Борис Иванович Морозов купил у царя Алексея Михайловича «пустую мордовскую землю Починки с пустошами и полянами, с бортными и лесными угодьями» за 123 рубля и три алтына с деньгой. Значительно поздней покупка была оформ-лена купчей крепостью. Пустая мордовская земля Починки числилась за Казанским приказом и занимала огромную территорию с мордовско-татарскими селениями, окруженными сыпучими песками, непроходимыми болотами и могучими лесами. Боярин Морозов после царя был самым богатым помещиком государства. Воспитатель, свояк и первый министр царя, он имел 8 тысяч крестьянских дворов в 13-ти уездах. В 19 населенных пунктов новых владений Морозов переселил русских крестьян из подмосковной вотчины. Переселение добровольцев и принудников на новые места шло с 1648 по 1650 год.
Известные представители рода Морозовых были стойкими привержен-цами православной старообрядческой веры. Как следствие этого, за участие Морозовых в движении старообрядцев определенная часть их имений перешла к государству или была отписана дальним родственникам опальных дворян. В итоге к 1678 г. последний представитель мужской линии рода М. И. Морозов имел в своем распоряжении только 927 дворов.
Картина В. И. Сурикова «Боярыня Морозова». Двуперстное крестное знамение, как выражение старообрядчества
Исторические источники указывают на то, что линию Морозовых в ХVII в. продолжил сын Г. И. Морозова — Иван, который родился в браке с Феодосией Прокофьевной /в девичестве — Соковниной/ — небезызвестной героиней картины В. И. Сурикова «Боярыня Морозова». Красавица Феодосия Морозова была одной из самых богатых женщин Москвы. Вместе с сестрой Евдокией Урусовой она являлась духовной сподвижницей протопопа Аввакума, знаковой, трагичной фигурой русского старообрядчества. По женской линии потомками рода Морозовых могли считать себя дети и внуки И. Б. Черкасского, Ю. А. Долгорукого, А. В. и И. А. Голицыных, т. к. они были женаты на дочерях Морозовых. Сегодня вряд ли плодотворны версии, по которым фамилия родоначальника фабрикантов Морозовых, связана с символическим образом боярыни Морозовой.
Фамилия «Морозов» стала настолько популярной, что вырвалась за пределы как обыденного сознания, так и исторического ракурса. Так крупный ударный кратер в экваториальной области обратной стороны Луны назван в честь популяризатора науки и литератора Н. А. Морозова. Именем известного ученого астрофизика В. И. Мороза названы кратер на Марсе и астероид № 16 036. Среди многочисленных носителей фамилии «Морозов» — Герои Советского Союза, полные кавалеры ордена Славы, лауреаты Государственных премий, известные политики, священно-служители, музыканты, скульпторы, художники и спортсмены — пред-ставители многих направлений социально-экономического и духовного развития страны.
Мы рассматриваем различные версии происхождения фамилии «Моро-зов». Одна из них утверждает, что в ее основе лежит мирское прозвище «Мороз», относящееся к «погодным» именам. Фамилию «Морозов» нередко давали ребенку, который родился в студеные морозные деньки Рождества Христова и Святок, в крещенские морозы, во время лютых февральских холодов. В связи с этим представляется, что в тех местах, где морозы случались часто, должно быть больше семей с фамилией «Морозов». Однако эту версию опровергает историк В. О. Максимов. В своей научной работе «Из истории русских фамилий» он пишет: «Как показывает география бытования фамилий Мороз, Морозов, Морозенко и другие из этой группы, имя Мороз в старину было популярным на всей территории Руси».
На большей части страны значительная часть времени связана с морозами. Эта одна из версий распространение фамилии «Морозов»
В связи с этим интересно вспомнить мнение другого историка В. А. Никонова о географии распространения фамилии Морозов: «В Шуйс-ком у Владимирской губ., на 1 тыс. жителей приходилось 9 Морозовых, а в Холмогорском уезде Архангельской губернии — только 0,3. Смешно думать, что климат Шуи в десятки раз холоднее, чем Холмогор». Следо-вательно, эта версия не может считаться единственно верной».
Вряд ли можно установить определенно точное время и место проис-хождения фамилии «Морозов». Изначально на Руси, как и в других евро-пейских странах, фамилий у жителей не было. Как известно, «мода» на фамилию пришла на Русь из Великого княжества Литовского. Еще в ХII веке у Великого Новгорода были налажены тесные контакты с этими землями. Знатных новгородцев можно назвать первыми официальными обладателями фамилии на Руси. Новгородские летописцы упоминают множество фамилий-прозвищ уже в XIII веке. Первая новгородская летопись 1240 г. упоминает некоторые имена новгородцев, павших в Невской битве. Можно предположить, что тогда знание фамилий помогало при учете состава военных формирований. Так, например, было проще отличить одного воина от другого.
В XVI веке по царскому указу боярам присваивались фамилии, связанные с их земельными владениями. Князья прозывались по имени своего удела. И моментом возникновения фамилии надо считать момент, когда князь, лишившись удела, все-таки сохранял за собой и потомками своими название в качестве прозвища. Указом от 20 января 1797 года император Павел I повелел составить Общий гербовник дворянских родов, где было собрано более 3000 дворянских родовых имён и гербов. Среди них была и фамилия «Морозов».
В XVI–ХVII веке крестьянство центральной России подвергалось массовому закрепощению. В XVII — первой половине XVIII века в России у крестьян наследственных фамилий вовсе не было. Функцию таковых выполняли прозвища и отчества, а также упоминание их хозяина. Только спустя столетия, в далеком 1888 году был опубликован специальный Указ сената, гласивший: «...Как обнаруживает практика, и между лицами, рожден-ными в законном браке, встречается много лиц, не имеющих фамилий, то есть носящих так называемые фамилии по отчеству, что вызывает сущест-венные недоразумения, и даже иногда злоупотребления... Именоваться опре-деленной фамилией составляет не только право, но и обязанность всякого полноправного лица и означение фамилии на некоторых документах требу-ется самим законом».
Одна из версий относительно источника происхождения фамилии «Морозов» связана с географическим местом проживания людей и восходит к населенному пункту с однокоренным названием. В исторических источ-никах зафиксированы населенные пункты с названием «Морозово» и «Морозов» в Ростовской, Воронежской, Волгоградской, Московской, Нижегородской, Псковской, Смоленской и других областях. Для своих соседей обитатели, переселенцы из этих мест могли быть Морозовыми. Географическое прозвище могло превратиться в наследственную фамилию, которую ее потомки фамилии разнесли по России.
Отметим, что имеют право на существование различные версии происхождения фамилии «Морозов». Заслуживает внимания и версия происхождения фамилии «Морозов», согласно которой крестьян после отмены крепостного права в 1861 г. могли записывать по фамилии их бывшего владельца. Для официального документооборота тех лет в случае, если в нём упоминался крестьянин, обычно, вполне достаточно было упомянуть деревню, в которой он проживал, помещика, которому он принадлежал, и его личное имя, иногда вместе с профессией. Так появлялись целые деревни Львовкиных, Воронцовых, Морозовых и т. д. В период широкого развития торговли и предпринимательства, фамилия являлась залогом успешности ведения дел. Поэтому купцы могли поменять свою фамилию на более информативную и благозвучную, которая способствовала бы продвижению торгового дела. В электронных ресурсах излагается интересный случай, описанный исследователем Н. П. Лигенко, когда купец Ишмуратов купил фамилию у Саввы Тимофеевича Морозова и под этим «брендом» успешно торговал.
Интересно, что в 20-е годы ХIХ века купец Савва Васильевич уже регистрируется как купец с фамилией Морозов. В этой связи предполагается, что Савва Васильевич, таким образом, больше руководствовался соображе-ниями престижа и на подъеме своего предпринимательства взял эту фамилию не случайно, возможно, в память об известном ему и уважаемом человеке, помещике, дворянине. Село Зуево в ХVII веке — небольшое поселение. И скорее всего род будущих Морозовых переехал сюда из других мест, например, из Рязанской губернии, где находились поместья помещиков Морозовых. Мой предок Абрам, отец моего прадеда Степана, в середине ХVIII века переехал из Рязанской в Тульскую губернию, имел тоже фамилию Морозов. Фабриканты и мои Морозовы встретились в местечке Никольском /части будущего Орехово-Зуево/. Предполагаю, что они имели определенные производственные, старообрядческие и др. связи.
Ряд исследователей в области происхождения фамилий оспаривают версию о возможности ее «передачи» фамилии крестьянам. Утверждается, что фамилия является своеобразной семейной реликвией. Она изначально сохраняла генетический код, завещанный предыдущими поколениями, и передавалась из рода в род как охранная грамота. Особенно это проявилось позже среди старообрядцев. Обладатели фамилии не могли передавать ее людям /крестьянам/, не состоящим с ними в кровном родстве. Они очень дорожили фамилией, завещанной предками, а также в случае получения ее от государя за заслуги перед Отечеством или прославленной в боях. Некоторые исследователи происхождения фамилии выдвигают смелое предположение о том, что все однофамильцы все-таки идут от одного предка. У них по- разному складывались судьбы, но все они изначально сохраняли генети-ческий код, завещанный им предыдущими поколениями. Может быть и все Морозовы имеют своего общего предка?
На свете много однофамильцев Морозовых. Так, в ХIХ веке купцы Морозовы жили в Покровском уезде Владимирской области, местечке Вохна Богородского уезда Московской губернии, помещики Морозовы — в Смоленской, Рязанской, Тульской, Ярославской и др. губерниях. В то же время, анализируя имеющиеся данные, приходишь к выводам об опре-деленной близости некоторых ветвей династии фабрикантов Морозовых и моих Морозовых. По ряду семейных воспоминаний, предположительно, мои предки имели какие-то связи с Евдокией Абрамовной, Саввой Тимофеевичем, Алексеем Викуловичем, Иваном Викуловичем Морозовыми, Ольгой Федоровной Нырковой, внучкой Абрама Саввича Морозова. Наша семья неоднократно посещала Музей фарфора в Кусково и всегда тепло отзывалась о деятельности и жизни фабриканта-коллекционера Алексея Викуловича Морозова. Моя бабушка Елизавета Андреевна при посещении музея вспоминала ряд эпизодов из жизни Алексея Викуловича, восхищалась впечатляющей коллекцией экспонатов. Алексей Викулович, через своего отца имел тесные связи с фарфоровым магнатом старообрядцем Матвеем Сидоровичем Кузнецовым. Предположительно, он бывал на кузнецовском фарфоровом производстве в Дулево, а также, знал процесс изготовления фарфора на заводе сыновей Ф. Я. Гарднера, написал книгу о гарднеровских фигурах.
Алексей Викулович Морозов вложил много сил в развитие музейного дела
Поделитесь с друзьями