Старый альбом. Об исторической ценности фотографий
Размышление краеведа об исторической ценности фотографий
Виктор Ситнов
Почти в каждой семье есть свой фотоальбом. А то и несколько. Часто ли мы в них заглядываем? По-разному. Но вот есть некая особенность: почему-то чаще мы открываем не старые выцветшие (порой запыленные, потрепанные, а то и ветхие) фамильные альбомы своих предков, а в который раз смотрим на недавние снимки – «на себя любимых». Вроде зафиксированного зеркальца... Вот они мы какие! Такие разэтакие…
Друзьям, знакомым, родственникам ближним и дальним или просто гостям показываем запечатленные фотообъективом недавние или совсем свежие события, где мы сняты на фоне разных интересных мест, чем-то для нас примечательных – как подтверждение: «мы тут были». Много снимков делается за праздничными (особенно свадебными и юбилейными) застольями. Почти все фотоснимки делаются с мыслью или привычным присловьем: «на память».
«НА ПАМЯТЬ». Замечательная идея! Гениальное изобретение позапрошлого века. Возможность остановить и запечатлеть «навечно» какое-то неповторимое, а потому драгоценное мгновенье нашей быстротекущей жизни. Человечество всегда мечтало о такой возможности. Не по этому ли мотиву рождались на заре цивилизации первые наскальные изображения – петроглифы…
Однако сохранение Памяти как дело архиважное, очень ответственное и весьма благородное – требует к себе соответственно серьезнейшего, деликатного и даже порою трепетного отношения. Здесь мы коснемся всего лишь одного аспекта, касающегося темы нашего разговора, а именно – изначального четкого датирования и подписи всех своих семейных фотографий.
Ведь каждая фотография как запечатленное мгновение жизни – это отпечаток, образ и (в идеале) исторический документ эпохи, который может рассказать очень многое. Но конкретную историческую документальность обретает только четко и грамотно подписанный снимок. В противном случае ценность его сначала уменьшается, а затем утрачивается и вовсе. Ценность любой неподписанной семейной фотографии снижается даже для этой же самой семьи уже во втором, а тем более в третьем и последующих поколениях. После ухода родителей в иной мир дети еще кое-что помнят, внуки уже путаются в фотоизображениях дедушек и бабушек, а для правнуков эти «немые» снимки практически полностью теряют интерес как неинформативный материал…
Мне неоднократно приходилось и приходится встречаться с такими случаями, когда потомки еще «по инерции» или семейной традиции хранят фотографии своих предков, но уже не имеют представления «кто есть кто» на снимках. И это очень обидно. Ведь, взрослея и мудрея, люди зачастую начинают интересоваться (хотя и с большим опозданием) своими родословными корнями, пытаются понять: кто они по происхождению, и почему они именно вот такие, и от кого они унаследовали те или иные качества (характер, способности, наклонности, внешность, физические данные, здоровье и т.п.).
Порою спрашиваешь вроде культурного и в чем-то даже талантливого человека – откуда, от кого у него этот самый талант? Кто из предков отличался подобными способностями, и в какой степени? Человек с трудом и отрывочно припоминает рассказы старших родственников, бывает, в качестве потенциального свидетельства достает старинные семейные фотоизображения, но, поскольку они не подписаны, невозможно установить ни время снимка, ни опознать запечатленных на нем людей. Снимок «нем». И остается только сожалеть, что вот, оказывается, совсем недавно умер самый старый родственник, который мог бы пролить свет на этот вопрос, восстановить истину, но у него никто не удосужился поинтересоваться, хотя до его дома нужно было пройти всего три шага и потратить на расспросы несколько минут. Но, увы, теперь шанс упущен навсегда…
Бывает, что человек абсолютно уверен (ныне покойные родители неоднократно утверждали), что на конкретном снимке среди прочих родственников присутствует его дед или прадед (бабка или прабабка), на которую, по семейному преданию, похож внук или правнук (внучка или правнучка). В таком случае существует отличная от нуля вероятность – путем сравнительного анализа – попробовать по фенотипу (внешнее проявление генотипа) конкретного здравствующего потомка установить максимальную схожесть его с неким определенным фото-образом предка. Однако полученные при этом результаты все равно нельзя считать «истиной в последней инстанции». В таких случаях говорят: «предположительно». Но это все же лучше, чем нулевой результат, нулевое знание.
Аналогичные операции можно проводить и с приблизительной датировкой снимков. По предполагаемому (наиболее реальному) возрасту персоналий, изображенных на снимке (или соответствующему событию) устанавливается его приблизительная дата. Помочь хотя бы приблизительной датировке исторически значимых фотографий могут также запечатленные на них всевозможные предметы и аксессуары.
В любом случае, даже предположительно установленная личность на фото или его дата повышают его документальную, а стало быть, историческую ценность и значимость. Вообще, образно говоря, абсолютно «мертвых» снимков не существует. А их «молчание» порой обуславливается просто индифферентным отношением или соответствующей безграмотностью либо элементарной нелюбознательностью публики…
Датированные снимки дают историкам и специалистам массу информации о типичных реалиях отображенной эпохи. В первую очередь, это, конечно, одежда (мода) конкретного времени, обувь, головные уборы, прически, бороды, усы, косметика, всевозможные (на первый взгляд, даже малозначительные) аксессуары, ювелирные украшения, трости, зонтики, очки, лорнеты, веера, брелоки, книги, портфели, сумочки, перчатки… А сколько могут рассказать о человеке разные знаки отличия на форменной одежде, регалии, значки… Ношению значков в определенные времена придавалось очень большое значение.
А уж позы снимающихся людей, их жесты, стать, расстановка или посадка, выражение их лиц и глаз, разность улыбок и мин, отражающих не только характер и нрав личностей, но и обязательно (неизбежно) несущих в себе и на себе характерный дух (печать) конкретного исторического времени, своей эпохи – это вообще отдельная и очень важная тема для разговора и даже серьезных социально-психологических исследований.
И, разумеется, дополнительную (а порой и главную) ценность фотоснимку придают специально или случайно попавшие в кадр (иногда в виде фона) разнообразная флора и фауна, конкретные городские, сельские или природные ландшафты и пейзажи, улицы, дома, деревенские и колхозные подворья, промышленные постройки, все виды общественного и личного транспорта, включая гужевой, сельхозмашины и оборудование, орудия труда, бытовая техника, приборы, посуда, домашняя и хозяйственная утварь… и т.д., и т.п. Жанровая фотография дает нам возможность наблюдать природу и общество в особых, бесконечно разнообразных ракурсах.
Но всегда и везде, главной темой, объектом и героем фотосъемки, конечно же, был, есть и останется Человек – его образ, личность и мир. И это понятно, ибо Человек – есть мера всех вещей. Он творит Историю.
Учитывая, что первичной ячейкой общества является семья, то очень важно осознавать и понимать, что история каждой семьи – есть капля, образующая и отражающая исторический «океан» Отечества, а в мировой проекции и человечества в целом. Отсюда, следовательно, понятна важность и ценность сохранения истории каждой семьи, включая и ее фотолетописную историю. Однако, и увы, в реальной действительности это происходит далеко не всегда, и особенно драматичной ситуация становится в переломные исторические периоды. Страшно вспомнить, что происходило в этом плане в годы революции и гражданской войны. Непроизвольно на память приходят щемящие душу песенные строчки: «Горят фамильные альбомы в каминах жарких на углях…» (Группа «Белая гвардия»).
Еще, в этой связи, в качестве характерной и типичной иллюстрации, мне вспоминается период 50-70-х годов прошлого века в нашем провинциальном Павловском Посаде. В городе в эти годы шло активное жилищно-коммунальное строительство. (К 1980 году советским людям был обещан коммунизм, который, как мы знаем, так и не наступил). Под застройку отводились не только пустыри, но и часть старого «жилого фонда» в центральных кварталах посада. Жители старинных павловских домов, идущих на снос, переезжали в новые «хрущёвки».
Мы, тогда еще мальчишки, любили лазить по уже оставленным хозяевами, но еще не снесенным домам, особенно любили «обследовать» чердаки. Чего на них только не находилось!.. Перечень оставленных «ненужных», устаревших или вышедших из моды предметов домашнего обихода мог бы составить огромный список. Сейчас все они могли бы в качестве экспонатов украсить экспозицию любого краеведческого музея…
И чаще всего прочего нам попадались старинные фотографии. Целые чемоданы и россыпи пожелтевших от времени столетних фотоснимков на плотных картонных подкладках с надпечаткой или угловым тиснением: «Фотографiя Н.В. Бажанова. Павловскiй Посадъ, Моск. губ.». Мы их, конечно, не брали. Мельком просматривали и бросали. Оставляли на тех же чердаках. Ну, зачем идейным советским пионерам образы «проклятого капиталистического прошлого»? Мы их даже для макулатуры не собирали, а в костре они плохо разгорались… И вообще, в этих черно-желтых изображениях тех – «из бывших» – было что-то для нас «потустороннее», чуждое и почти запретное… Мы понимали, что людей этих большей частью на свете уже нет. И, возможно, многие из них умерли не своей смертью и не от старости… (Про классовую борьбу мы хорошо знали и по урокам истории, и по редким, но весьма выразительным обмолвкам родителей, переживших сталинские времена). Короче, не нравились нам эти «барыни и господа», манерные гимназистки в пелеринках, бородатые купчины, а то и попы… «Загробное» что-то и холодное в них было… И, вместе с тем, нечто неколебимо-основательное, неподвластное времени, что-то сильнее и выше нас, «вечнее», что ли… Рвать их или кромсать никто особенно не решался. Ну их, – а то еще приснятся…
Брошенные дома эти, вместе с остатками и свидетельствами их прошлой жизни и судеб бывших хозяев, шли под бульдозер. И никто об этом, кажется, особо не сожалел (кроме, разве что, насильно переселенных из них стариков, которые неожиданно быстро умирали в новых малогабаритных каменных и бетонно-блочных «ульях») …
И лишь со временем, когда, образно выражаясь, начинаешь осознавать себя листиком на одной из веточек нашего общего древа жизни – ощущать себя плотью от плоти своей родной земли с ее непростой (как и по всей России) судьбой – только тогда вдруг понимаешь изначальную и неразрывную кровную связь со всем, что было ДО и будет ПОСЛЕ тебя. Понимаешь, что именно из всех этих «до» и «после» складывается твоя личная Судьба и Судьба твоего родного конкретного исторического пространства – малой и большой Родины. Вот именно тогда начинаешь относиться к каждому памятнику прошлого, в том числе и к каждой старой фотографии, как к документальному образному отражению моментов твоего собственно «предвоплощения» в этой жизни. Не на пустом же месте, не с нуля и не «от печки» возник ты вместе с окружающей тебя цивилизацией! А рождение твое подготовило и предопределило как раз всё то, что, пусть, хотя и фрагментарно, осталось запечатленным на сделанных до тебя фотоснимках. Думается, что от меры глубины осознания этого аспекта, должна возрастать и степень благодарности и уважения к фотолетописцам нашей с вами предыстории и истории. Этим людям (зачастую подвижникам), их памяти и заслугам перед обществом воздано, по мнению автора, далеко еще не в должной мере. И пусть настоящая публикация явится еще одним напоминанием «про долги наша» гражданские и человеческие перед замечательными земляками и соотечественниками…
К слову…
Подлинным и самым известным фотолетописцем жизни старого, дореволюционного посада был Никита Васильевич Бажанов, чья фотомастерская (размещавшаяся на втором этаже его дома в начале Успенской, ныне Ленина, улицы – здание не сохранилось) была в городе самой популярной. Несколько раньше подобные услуги обывателям посада оказывало заведение под вывеской «Живопись и фотография художника С.С. Бутаева» (позднее преобразованное в типографию). В 1910-х годах местные жители могли сняться также в павловских филиалах орехово-зуевских фотографий Л.И. Глебычева и братьев М. и П. Шицких.
Однако именно бажановские работы как наиболее художественные чаще прочих привлекают сегодня внимание специалистов. На этих, сохранившихся по сей день, теперь уже немногочисленных, но удивительно качественных снимках (преимущественно в жанре портрета), мы видим посадских обывателей всех рангов и званий – начиная от местных священнослужителей, дворян, отцов города, фабрикантов, купцов – и до гимназисток, простолюдинов, случайных приезжих… Много семейных и групповых снимков. Целая галерея человеческих типов и образов старой подмосковной провинции. Всё это наши с вами предки и предшественники, от которых мы унаследовали не только родной посад, но и особый провинциальный менталитет, внешнюю и внутреннюю субкультуру (первые снимки датируются второй половиной 1890-х годов).
Преемником Н.В. Бажанова в первые десятилетия советской власти стал Иван Сергеевич Бажанов, который, выполняя социальный заказ своего времени, запечатлел его типичных представителей – большей частью передовые коллективы всевозможных организаций, предприятий, учреждений и заведений – во главе с их руководителями, а также партийно-хозяйственных и общественных активистов, ударников, стахановцев и т.п.
Впрочем, в мастерскую продолжали привычно заглядывать и местные обыватели, желающие запечатлеться «на память». Характерно, что даже после кончины И.С. Бажанова (декабрь 1936 г.) и переезда мастерской на другую улицу, в народе её ещё долго, вплоть до 1950-х годов, по привычке продолжали называть «бажановской». Автор этих строк и павловские старожилы это помнят…
Благодатным полем использования и сохранения фотоснимков была и остается пресса.
Павловопосадской районной газете всегда везло на хороших фотографов. И замечательно, что сохранились газетные годовые подшивки более чем за шесть десятилетий. Листая эти подшивки, убеждаешься еще раз, что, увековечивая героев времени и мгновения эпохи, вместе с ними фотолетописцы увековечили и свои имена. Вот они – фотокорреспонденты нашей районки разных лет: Зинаида Маркова, Василий Баранов, Рудольф Гончаров, Евгений Захаров, Владимир Сазонов, Юрий Сыроегин, Александр Кулаков, Юрий Угаров и другие. Рядом с профессионалами соседствуют сотни и тысячи имен простых фотолюбителей, чьи снимки были опубликованы в газете и тоже стали теперь историческими фотодокументами своего времени. Хотя случалось и такое, что, (при молодых, перманентно сменяемых редакторах) во время ремонта помещений редакции, многие сотни уже использованных в газете (теперь уже архивных) снимков выкладывались в мусорные короба… «Время такое было…», и такие редактора…
И ещё один, довольно характерный момент – в продолжение темы.
Горожане знают и помнят, что в каждом микрорайоне, практически на каждой улице и на каждом крупном предприятии были свои известные и популярные среди населения фотографы, которых всегда с удовольствием приглашали на все значимые коллективные и семейные праздники и торжества. Благодаря именно этим энтузиастам-любителям (а иногда и мастерам) фотодела сохранились в наших семьях памятные снимки разных периодов нашей быстротекущей и уже неповторимой жизни.
Например, автору этих строк на всю жизнь запомнились однорукий фотолюбитель Борис Гусев, которого в квартале «Больших домов» в послевоенные десятилетия знал почти каждый; и настоящий фотомастер, знаток и искусник своего дела Юрий Алексеевич Самсонов – сорок лет плодотворно трудившийся на заводе «Экситон» и активно сотрудничавший с многотиражкой «Знамя Октября» (+25.01.1987 г.). Светлая им память…
Говоря о воздаянии достойной памяти нашим фотолетописцам, не могу не озвучить в этой связи один приятный факт. Недавно наш земляк – фотохудожник Владимир Юрьевич Фомичев, творческий по натуре человек – решил воплотить свою замечательную давнюю идею: воссоздать (на базе местного Историко-художественного музея) аналог действующей фотомастерской Бажановых в Павловском Посаде конца XIX-го и первых десятилетий ХХ века. Технология этой фотографии предусматривает печать контактным способом на стеклянных пластинах со светочувствительным серебряным слоем.
Сегодня этот уникальный проект В.Ю. Фомичёва находится в стадии завершения. Его скорейшей успешной реализации многие павловопосадцы да и жители соседних районов могли бы оказать посильную помощь, предоставив автору проекта сохранившиеся оригиналы или хотя бы копии бажановских снимков, а также соответствующую литературу – для создания необходимого рабочего фонда воссоздаваемой мемориальной мастерской, подобных которой, пожалуй, ещё нигде нет. Здесь же может быть параллельно сформирована справочная библиотечка по фотоделу, а также экспозиция старой фототехники. Было бы желание…
В завершение нашего разговора об историческом значении фотографии для воссоздания наиболее подробной и объективной картины нашей прошлой и настоящей Жизни (продолжателями и созидателями которой Мы с вами являемся), хотелось бы призвать своих земляков и вообще всех соотечественников – более бережнее и внимательнее относиться к хранящимся в семьях фотоснимкам, каждый из которых есть зримое документальное свидетельство нашего неповторимого пребывания на этой земле, на этой планете…
В.С.
Дополнение к публикации
В свете вышесказанного автором был предложен и проводится через районную газету «ППИ» краеведческий фотоконкурс по определению (идентификации) изображенных на старых снимках людей и городских уголков, сохранившихся и несохранившихся строений, памятников и т.д. Это будет ценной помощью местным краеведам и историкам. Важно, чтобы читатели (местные жители) постарались не только идентифицировать предложенные их вниманию снимки, но и предложили бы для публикации хранящиеся у них старые и старинные снимки, включая неопознанные.
Это позволит нам не только расширить свои познания в историко-краеведческом плане, но и поможет восстановить образ былого облика нашего родного города в разные времена. Есть идея создать в перспективе фотомакет (частью графический) старинного и старого посада, а затем воплотить его в материале. Это будет уникальный и ценнейший во многих отношениях экспонат.
В ходе фотоконкурса вниманию читателей было предложено несколько местных фотографии 1930-х годов, на которых запечатлены неизвестные нам, но, возможно, знакомые нашим старожилам люди. Устроители конкурса были бы очень признательны землякам за помощь в определении персоналий. Автор и составитель настоящего альманаха считает целесообразным параллельно проводить вышеозначенный конкурс и на страницах нашего калейдоскопа «ВК», что отвечает его назначению, целям и задачам.
Узнать предков
Из старого фотоальбома
Подпись на обороте «Детская амбулатория, после экзамена 29.08.1933 г.»
Предположительно Курсы Красного Креста, 1930-е гг.
Фотографии из семейного архива Болдиных-Мёлехиных.
Поделитесь с друзьями